О, ну заебись.

---

<3

11.01.2015 в 06:48

Пишет  Caelibem:

Лисья песнь; Стетер

С лисами волки — нет, никогда не ладили; так говорят все те, кто их повидал родство. А этот все вьется кругом, пестрым ворохом, шутки ли ради. Сует мокрый нос в кровавый цветок на боку.
Тычется, смотрит, и глаза — как мазут, черный деготь на морде чумазой, — так и льет у него из-под век, блестит. И нет, чтоб подохнуть, скоро, свои сорок жизней — разом: въелся в кровь вместе с порохом да жжется в груди аконит.
— Я спою тебе сказку, — лисенок садится рядом; у него три хвоста, и на каждом — печать Хельхейма. С ним не то, чтобы тошно — противно встречаться взглядом, то ли гарью разит, то ли приторным, вязким весельем. Горчащим таким, ядовитым, дотянуться бы когтем, вцепиться зубами, чтоб скулил, изошелся б на писк — да вот черта с два.
— Я спою тебе сказку.

Лисенок с тремя хвостами принимается петь и поет ее до утра.



Прислушайся, волк — там, в метели, заходятся баньши, босыми ногами ступая по заснеженным крышам домов. Здесь смерть не умолкнет, в крови, под луной, во мраке и холоде, ей сыщется кров
в тягучем Самайне, наполненным воем. Слушай же, волк. Каждую ночь ей взывает неспящая стая, поет волчью песнь — и та все молчит, глухая, немая; бледный луч ее светит в болотах, могилах и полых глазах мертвецов.
Но слушай. Когда-то она появлялась каждую ночь и светила без края. Как белое солнце — огромна, сильна, она пела — и все замирало в ночи, ветер стыл промеж листьев, глохли ручьи и сковывались льдом. Все замирало и слушало голос, и пению свято внимая, прижимала к груди кухонный нож всякая спящая мать — потому что кричал их ребенок. Тогда убивали под пенье луны.

И жены вдовели. Становились сиротами. И слышали песню, рожденные третьим числом,
и ладони их были черны.


Послушай же, волк: луна просит крови. Тебе ли не знать — что значит голод, но не твой, а того, кто сидит под висками, кто под ребрами дышит тебе в унисон. Прислушайся, волк, эту ярость не смыть, не сточить, не связать, усмирить невозможно силками.
Слушай, как кровь кипит в венах, сжимает желудок, как заходится пульс ходуном.
Люди искали покоя, и с поры нашей давней учились бояться — кошмара и мрака, всего, что есть в нем. Запирали дома, закрывали все двери и ставни. Но остались средь них, кто отправился темным путем. Кто был заворожен, был предан, беспробудно и дико тщеславен, кто чувствовал силу, кто не боялся — и уже слыл пропащим тогда.

И луна их взяла.

Приняла, как детей. Влилась им под кожу. Расточила свой свет, и осталось на небе ее
с пол гроша. Ее песнь не стала тревожней — но одичалее, глуше, и, силы даря, эхом звенит, как в стекле, в том, кто родился в полный свет под Самайн

третьего лунного дня.



— Засыпай, лютый волк, — лисенок ложится под боком, в карминовый сгусток, чешет лапами морду и липкую красную шерсть. — Ты не бойся ее, ты такой же — проклятый, и все, что в тебе человечьего есть,
уже давно умерло, источилось, иссякло.
Засыпай, лютый волк — ты услышишь ее. Она придет к тебе светом и примет на жатву,
тебя, рожденного в свет под Самайн

третьего лунного дня.

@темы: <3, перепост

---

репостить саму себя - это чет пиздец.

11.01.2015 в 00:11

Пишет  Caelibem:

Мне Джон рассказывает сказки

***

джоан - потерянная девочка, украденная плохим человеком
и мориарти, как, знаешь
очень медленно раскрывающийся цветок
такая непохожая на мать
как отлитая в камне
они будто не видели друг друга, но в моей голове почему-то постоянно пересекаются в каком-то богом забытом городке на тех же местах
в разном времени
когда-то, до пропажи, тут ходила эта джоан ватсон
мориарти это слышит несколько раз

а так как ее мать опять вульгарно флиртует с каким-то идиотом, она уходит

и ходит, и гуляет, и слушает, хотя тут уже пару лет назад все прочесали следователи, полиция и родители той девочки

мориарти ходит в ту же школу
а на мемориале кривом таком
висит среди всех портретов портрет девочки, которая была ее возраста, когда ее убили
в общем-то, раздобыть фотографию этой ватсон не так уж и тяжело
мориарти взрослеет, она как раз на грани, когда люди обретают цвет

джоан этот цвет обрести не успела, но мориарти позволяет себе закрашивать ее в своей голове, как хочется, и получается иначе, и фотография всегда под боком, и она пытается придумать, какой бы эта девочка была, если бы повзрослела

если бы семья мориарти приехала сюда на пару лет раньше
она бы определенно была несколько ниже - на снимке она ниже своей сестры и матери, и вряд ли прибавила в росте сколько-нибудь сильно
и одевалась как-то не так, как у мориарти в семье одеваются, и иногда ей тяжело представить
и она смотрит на других людей, пытаясь понять, что подошло бы джоан теперь
может, она бы уже обрезала волосы, ей бы пошло с короткими
пыталась бы как-то неумело краситься или носить не по возрасту платья, но мориарти сразу вспоминает о своей матери
наверное, она бы сама стерла с нее эту дрянь, чтобы никогда больше
она не делает из джоан воображаемого друга, это не ее уровень

зато она идет в поле и за неделю-другую узнает место, где была ловушка для ватсон, узнает, как ее убили
лезет в полицейский архив (очередной кавалер матери - полицейский)

фотографии мертвой девочки нет, это почти приносит разочарование

но она накладывает изображение живой джоан на тайник, куда убийца заманил эту дурочку, и в ее голове она всегда там стоит, спокойно-безмятежная, за секунду до того, как все изменилось
может, она бы даже пыталась отыскать убийцу, потому что это уже что-то личное
она вдруг перенимает себе эту девушку, как будто они сестры, как будто они - семья
она узнает, что тот скончался из-за несчастного случая и чувствует себя как-то удивительно незавершенно, словно ей хотелось другого исхода
более красивого, более хорошего, с обличением этого "злодея"

она возвращается домой, заканчивает школу, а, может, и не заканчивает, но, уже покинув дом матери (ее он никогда не был), не возвращается в него

удивительным образом мертвая девочка слепила что-то из живой, только, будь эта живая девочка чуть менее тяжелая изнутри, это было бы чем-то добрым и светлым, как в книжечках
да только не будет

©  джентельвумен

@темы: Шерлок Холмс

---

Вот она, Антоний, та, кого зовут Сиге, Эннойя, Барбело, Пруникос! Духи, правители мира, завидовали ей и заключили ее в тело женщины.

Она была Еленой Троянской, чью память заклеймил поэт Стесихор. Она была Лукрецией, патрицианкой, изнасилованной царями. Она была Далилой, обрезавшей волосы Самсону. Она была той дщерью Израиля, что отдавалась козлам. Она любила блуд, идолопоклонство, ложь и глупость. Она продавала свое тело всем народам. Она пела на всех перекрестках. Она целовала все лица.

В Тире Сирийском она была любовницей воров. Она пила с ними по ночам и укрывала убийц в тепле своего прогнившего ложа.
________
Искушение святого Антония, Г. Флобер

@темы: Литература, Цитаты

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Не говори мне о политике, — отвечал ему полковник. — Наше дело — продавать рыбок.
_____
Сто лет одиночества

@темы: Литература, Цитаты

---

@темы: картинки

---

окей, это. мило. х)

02.04.2014 в 16:47

Пишет  Чиф:

заявка  Дилекта: рисование. Стерек, АУ, сюжет из титаника (конец - хороший или плохой - на выбор)
есть титаник, нет конца. зато повествование от лица дяди Питера!

Лора появилась за ужином в сопровождении неизвестного юноши в смокинге, что само по себе было весьма скандально. И если бы она являлась приличной барышней, не поддерживающей идей суфражисток, то ограничилась бы этим небольшим пикантным поводом упомянуть их имя в светской беседе.

Приличной барышней Лора была лет до пяти.

— У мистера Стилински проблемы с фраком, — с улыбкой объяснила она. — Надеюсь, это не повлияет на ваше первое впечатление.

— Однажды мой камердинер, упокой Господь его душу, прожёг в моём фраке дыру, — кивнул мистер Арджент, и у всех почему-то сложилось впечатление, что дыра и смерть камердинера имели между собой прямую связь. — Что случилось с вашим?

— С моим? — мистер Стилински переглянулся с Лорой, а потом широко усмехнулся. — У меня его просто нет. И если говорить совсем искренне, то у меня нет и камердинера. Я вообще не уверен, что правильно понимаю значение этого слова.

И Питер не мог отрицать, что, несмотря на перешедшую все разумные пределы либеральность старшей племянницы в знакомствах, вид оскорблённого подобным соседством мистера Арджента грел его душу.

— Откуда вы, мистер Стилински? — поинтересовался он, решив смягчить ситуацию вопросом.

И тут же получил убийственно честный ответ:

— С нижней палубы.

— Вот как? — брови Коры скрылись под уложенной по последней парижской моде чёлкой.

Даже Дерек соизволил отвлечься от своих молчаливых страданий по поводу предстоящей женитьбы на Кейт Арджент и мрачно посмотрел на мистера Стилински, чем совершенно его ни смутил.

— Ну да, — он элегантно наложил себе в тарелку всего побольше, словно стремился наесться впрок до самого конца плавания, а то и до конца апреля. — Но родом я из Штатов. Родился и вырос в Калифорнии, а в шестнадцать лет случайно приехал в Амстердам и с тех пор кочую по Европе. И раз вы уже узнали краткую версию моей биографии, можете звать меня Стайлз.

Дерек хмыкнул. Питер тем более находил ситуацию очаровательно забавной, но в отличие от остальных, ему приходилось это тщательно скрывать.

Говорила ему сестра, что когда-нибудь жизнь отомстит ему за все неудобства, которые он причинил родителям в юности.

Кто же знал, что это случится так скоро?

— Если ты хотела шокировать наших будущих и нынешних родственников, тебе удалось, — тихо сказал Дерек, наклонившись к сестре.

— Я польщена, что ты оценил мои усилия.

Питер поджал губы и смерил племянников взглядом, не возымевшим ни малейшего эффекта. Разве что Лора тут же пригубила вино, чтобы скрыть усмешку.

— Мистер Стилински, и как же вы познакомились с милой леди Лорой? — резко осведомилась Кейт.

— О, — Стайлз округлил большой рот и кинул взгляд на Лору, не желая продолжить, пока она не даст согласие.

Лора решила ответить сама.

— Стайлз написал мой портрет. Помнишь, дядя? Он же так тебя восхитил.

Питер помнил. В то время он, находившийся в фазе бурного увлечения меценатством, обещал вложить в юное дарование любые деньги.

Впрочем, эта фаза очень скоро сменилась увлечением коммерцией, поэтому теперь Питер был готов не вкладывать, а постараться продать дарование как можно дороже.

— Я тоже хочу такой же портрет, — капризно заявила Кора.

— Думаю, это служит лучшей рекомендацией, — улыбнулась мисс Эллисон.

Стайлз засиял.

Питер не был поклонником бульварных сравнений, но его собственный племянник сидел с открытым ртом, глядя на зардевшегося от похвалы Стайлза Стилински, и от этого было никуда ни деться.

— Это зависит от…

— Я бы хотел взглянуть на другие ваши работы.

Питер недовольно посмотрел на племянника, но Дерек и без того выглядел так, словно до него не сразу дошло, что эту фразу произнесли именно его губы.

— Не знала, что ты увлекаешься искусством, дорогой, — Кейт подозрительно уставилась на жениха.

— Никогда не поздно начать, — нервно ответил Дерек.

— Я с удовольствием вам покажу, — кивнул Стайлз.

Питер хмыкнул и пнул племянника под столом, напоминая о том, что у него всё ещё есть не только невеста, но и огромные долги в прямом и переносном смысле этого слова.

Дерек помрачнел, явно вспомнил долгий разговор, краткая суть которого сводилась к тому, что он идиот, не сознающий, как сильно ему повезло (его невеста была хороша собой, умна и приятна в общении, а самое главное — её баснословное приданое помогло бы их семье сохранить поместье, а самому Дереку — не стать графом в шалаше), и взял себя в руки.

К сожалению, ненадолго.

— Стайлз специализируется на обнажённой натуре, — невзначай сообщила Лора. — Можешь попросить его нарисовать и твой портрет.

Это вкрадчивое предложение привело к тому, что Дерек покраснел до корней волос, а Мистер Лейхи и вовсе подавился вином, закашлялся и испортил каплями манишку, скатерть и рукав фрака мистера Арджента, чем заслужил от последнего убийственный взгляд.

Питер вздохнул, мысленно провёл жирную черту, вычёркивая очередного гипотетического претендента на руку и сердце его старшей племянницы, а потом вздохнул ещё раз.

Заставить всех забыть об этом ужине мог только ещё больший скандал или кораблекрушение, но «Титаник» называли непотопляемым кораблём, а, значит, помощи было ждать неоткуда.

Всё, как всегда, приходилось делать самому.

@темы: тинвафля

---

Я получила одно из этих дурацких приглашений, написанных в третьем лице, как будто все такие важные персоны и прямо признать, что они устраивают праздник и хотят знать, приедешь ли ты, – это все равно что назвать дамскую уборную туалетом. У меня какие-то смутные детские воспоминания, что я должна ответить в такой же косвенной манере, будто я воображаемый персонаж, которого сама себе наняла, чтобы он отвечал на приглашения от воображаемых лиц, нанятых моими друзьями рассылать их приглашения.

Что написать?

Бриджит Джонс сожалеет, что она не сможет…

Мисс Бриджит Джонс безумно сожалеет, что не сможет…

Трудно выразить словами страдания мисс Бриджит Джонс…

С невероятным сожалением мы должны сообщить, что горе мисс Бриджит Джонс по поводу невозможности принять любезное приглашение мистера Марка Дарси было настолько велико, что она слегла и теперь, следовательно, ещё несомненнее, чем раньше, не сможет принять любезное…
___
Дневник Бриджит Джонс

@темы: хD, Литература, Цитаты

---

Всем известно, если ты встречаешься с кем-то, он должен поддерживать тебя на ужасных семейных торжествах.
____
Хелен Филдинг "Дневник Бриджит Джонс"

@темы: Литература, Цитаты

---

Я порылся в кармане и вытащил одну из розовых штучек — собачье лакомство в виде крошечного бифштекса с коричневыми полосочками от воображаемого гриля. Именно в тот момент я понял, что они нарисованы только для меня, так как ни одна собака в мире не сообразит, что они символизируют.
____
Дэвид Вонг "В финале Джон умрет"

@темы: Литература, Цитаты

---

ващет это просто какая-то смертельная тоска по слэшной игре.
ну, просто, почему бы не швырнуть это сюда.

«Ты слишком много думаешь», - всегда говорили ему коллеги, когда он, сидя на обеденном перерыве, напряженно листал переданную Полем книгу.
Сейчас, думать – это все, что он может. Все, что у него осталось.
Лежа на спине у себя в каморке, он смотрит в потолок и ждет, что там появятся звезды.
У Поля был хороший вкус на книги, грубоватая шершавая ладонь, удивительно грустные глаза на лице, полное морщин, какие бывают у людей, которые привыкли смеяться. Этими же грустными глазами он смотрел на него за секунду до того, как его голову превратило в месиво. Марин даже не плакал, так и застыл – можно ли поверить, что что-то настолько нерушимое, как человеческая жизнь, может быть уничтожено из-за дурацких слов, нехороших пальцев и неясной обиды самозванца?
Сейчас у него есть книги – десяток, которые он не может читать, просто не имеет права – и чужие ноги. Марин не уверен, что помнит лицо немца, который предлагает ему выйти на улицу с поводком.
Поль рисовал. Иногда на полотнах, порой – на его теле, теплыми подушечками изучая каждый изгиб. И часто – днем, потому что он считал, что ночь – подруга страха. Даже склоняясь над разгоряченным, довольным, счастливым юношей (а он тогда считал себя уже мужчиной, потому что пошел работать в университет), он подолгу его рассматривал, прежде чем обхватить крепче и коснуться. Он говорил, что днем все красивые. Марин больше любил их ночные вылазки на крыши филармоний и музеев, откуда они могли смотреть на выступление лучших исполнителей в мире бесплатно. Смотреть, сплетая пальцы, целоваться – иногда совсем сбивчиво и будто неумело – слушать. Неуклюже спускаться на землю.
Поль давно сгнил в яме с кучей других евреев, а Марин лежит и чувствует, что горе дерет ему глотку.
Этот еврей. Этот грязный недо-человек, еврей, пошлое слово в немецких домах и рядом с немецкими детьми, изучил каждую веснушку и каждую родинку на его теле, он умел варить все из ничего и с сильным акцентом цитировал Гете. Развешивал белье на веревке. Ставил полку на место. Садился рядом после тяжелого дня и ерошил волосы, грубовато, но очень искренне и тепло. Забирал книгу и тащил на кровать, в страну сна.
Получал пулю в затылок.
Сейчас, задыхаясь и зажимая себе рот рукой, чтобы вся дрянная немецкая орава не проснулась и не услышала, он понимает, что это не пройдет. Это не место, из которого его заберет Поль, устало обхватывая за плечи и кутая в старый плед. Не мир, в котором в конце за твои страдания тебе что-нибудь дадут, и не мир, в котором ты храбрый, и можешь вывести всех из Бухенвальда, как Моисей вывел людей из Египта. Тут Марин сидел на ковре, записывал чужие книги, ставил их на полки и смотрел на стены.
Ни одной спасительной руки, которая бы вывела его, как в детстве, из круга орущих одногодок. Ни одного президента, министра, генерала или гения, который видел что-то подобное. Ни одного человека, который бы в самом деле не был беспомощен во всем этом мире.
В этот момент ему захотелось ощутить запах крематория изнутри.

@темы: Фанфикшн, што

---

— Вы нарядились в хитоны?

— Да, нарядились, — раздраженно ответил Генри. — Исключительно в интересах науки.
*
Знаешь, что Джулиан говорит о «Божественной комедии»? — спросил он после паузы.

— Нет, Генри, не знаю.

— Что она недоступна для нехристианина. Что если человек хочет не только прочитать, но и понять Данте, он должен стать христианином хотя бы на несколько часов.
*
— То, что мы совершили, — ужасно, — вдруг изрек Фрэнсис. — То есть, конечно, мы не Вольтера убили. Но все равно. Это плохо. И мне стыдно.

— Да, конечно, мне тоже, — деловито отозвался Генри. — Но не настолько, чтобы садиться из-за этого в тюрьму.

Фрэнсис усмехнулся и, налив виски, выпил залпом.

— Нет. Не настолько.
*
Смысл занятий композицией, по его словам, заключается вовсе не в том, чтобы лучше освоить формальную сторону языка (для этого есть множество других упражнений), а в том, что при правильном, спонтанном выполнении они учат думать по-гречески. Втиснутый в жесткие рамки незнакомого языка, изменяется сам ход ваших мыслей, говорил он. Некоторые привычные понятия становятся вдруг невыразимыми, другие, прежде неведомые, напротив, пробуждаются к жизни, обретая чудесное воплощение.
*
— А что насчет снотворного?

Он лишь посмотрел на меня с досадой.

— Я серьезно. Люди то и дело умирают, наглотавшись этих таблеток.

— Где мы возьмем снотворное?

— Это же Хэмпден-колледж. Такие вещи можно достать в два счета.

— Как мы сделаем так, чтобы Банни принял его?

— Скажем, что это тайленол.

— И как же, скажи на милость, мы заставим его выпить десяток таблеток тайленола?

— Можем вскрыть капсулы и высыпать содержимое в стакан виски.

— По-твоему, Банни не моргнув глазом выпьет стакан виски с толстым слоем белого порошка на дне?

— По-моему, ты только что собирался скормить ему тарелку поганок.
*
Ларс предложил мне тяжку травы. Жест показался мне несказанно душевным, и внезапно я понял, что был несправедлив к моим сотоварищам по колледжу. Это были простые, хорошие люди, соль земли, люди, знакомство с которыми я должен был почитать за честь.
_____
Донна Тартт "Тайная история"

@темы: <3, Литература, Цитаты

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Английский лорд после свадебной ночи говорит своей жене: «Леди, я надеюсь, вы забеременели. Я не хотел бы во второй раз повторять эти смешные движения».
***
Ядвига не признавала традиций, гирей висящих на человеке. Она отказывалась признать, что голое лицо целомудреннее голого зада. Ей было непонятно, почему соленая жидкость, капающая у нас из глаз, может считаться возвышенно-поэтичной, тогда как жидкость, выпущенная из живота, способна вызывать омерзение. Все это казалось ей глупым, искусственным, неразумным, и она относилась к этому, как упрямый ребенок к правилам внутреннего распорядка католического пансиона.
***
Заметь, и старые тела, и нездоровые тела красивы, если это просто тела, тела без одежды. Они красивы, подобно природе. Старое дерево ничуть не менее красиво, чем молодое, и больной лев не перестает быть царем зверей. Человеческое уродство — это уродство одежды.
____
Милан Кундера "Книга смеха и забвения"

@темы: Литература, Цитаты

---

Он стирал ее из альбома своей жизни не потому, что не любил ее, а потому, что любил. Он вымарал ее вместе со своей любовью к ней, он удалил ее, подобно тому как отдел партийной пропаганды удалил Клементиса с балкона, на котором Готвальд произносил свою историческую речь. Мирек такой же переписчик истории, как коммунистическая партия, как все политические партии, как все народы, как любой человек. Люди кричат, что хотят создать лучшее будущее, но это не правда. Будущее — это лишь равнодушная и никого не занимающая пустота, тогда как прошлое исполнено жизни, и его облик дразнит нас, возмущает, оскорбляет, и потому мы стремимся его уничтожить или перерисовать. Люди хотят быть властителями будущего лишь для того, чтобы изменить прошлое. Они борются за доступ в лабораторию, где ретушируются фотоснимки и переписываются биографии и сама история.
***
Однако тюрьма, хотя и обнесена со всех сторон стенами, являет собой великолепно освещенную сцену истории.

Мирек это знает давно. Ореол тюрьмы весь последний год неодолимо привлекал его. Так, наверное, самоубийство мадам Бовари привлекало Флобера.
***
Но этот дефект зрения отражал нечто более существенное: то, что для них было большим, ей казалось маленьким, то, что для них было каменными тумбами, для нее — домами.

По правде говоря, эта черта была давно ей присуща. Только когда-то это раздражало их. Так, например, однажды в течение ночи их страну захватили танки соседнего государства. Это был такой шок, такой ужас, что долгое время никто ни о чем другом и думать не мог. Стоял август, в их саду созревали груши. Мама уже за неделю до этого пригласила пана аптекаря прийти собрать урожай. Но пан аптекарь не пришел и даже не извинился. Мама не могла простить ему это, и ее обида доводила Карела и Маркету до бешенства. Все думают о танках, а для тебя важны груши, укоряли они маму. Вскоре они уехали, убежденные в ее мелочности.

Но в самом ли деле танки важнее груш? С течением времени Карел начинал понимать, что ответ уж не столь очевиден, как ему всегда представлялось, и стал испытывать тайную симпатию к маминому видению перспективы, когда на переднем плане большая груша, а где-то далеко позади нее танк, маленький, как божья коровка, готовая в любую минуту взлететь и скрыться из глаз. О да, ведь мама права: танк смертен, а груша вечна.
***
Карел испытывал к ней скорее какое-то братское сочувствие, чем желание. Но потом подумал, что грех упускать любую возможность.
***
Скажем об этом еще иначе: всякая любовная связь основывается на неписаном соглашении, которое любовники необдуманно заключают в первые недели любви. Они еще витают в облаках, но одновременно, даже не сознавая того, составляют, точно неуступчивые юристы, подробные условия договора. О, любовники, будьте осмотрительны в эти опасные первые дни! Если станете приносить своему партнеру завтрак в постель, вам придется делать это вечно, а не то вас обвинят в нелюбви и измене!
***
Он мечтал убежать куда— нибудь, где он мог бы соткать собственную историю, один, по— своему и без пригляда любящих глаз.

Впрочем, он даже не стремился к тому, чтобы соткать какую-либо историю, он просто хотел быть один.
***
Краем глаза он смотрит на маму и вновь поражается тем, какая она маленькая. Словно вся ее жизнь была процессом постепенного уменьшения.

Но что, собственно, означает это уменьшение?

Не реальное ли это уменьшение человека, который сбрасывает свои взрослые размеры и пускается в столь длинный путь через старость и смерть к тем далям, где он всего лишь безразмерное ничто?
***
Тотчас мелькнула мысль, что красота — это искра, вспыхивающая, когда через даль годов внезапно соприкасаются два разных возраста. Что красота — это упразднение хронологии и бунт против времени.
***
Смех? Разве кому-нибудь еще интересен смех? Я имею в виду настоящий смех, не имеющий ничего общего с шуткой, насмешкой или потешностью. Смех, бесконечное и восхитительное наслаждение, наслаждение само по себе…
***
И бежал по улицам за этим голосом, чтобы не упустить из виду прекрасный венок тел, возносящийся над городом, и с тоской в сердце сознавал, что они летят как птицы, а я падаю как камень, что у них есть крылья, а я навсегда бескрылый.
***
Разговор с таксистом вдруг осветил мне суть писательской деятельности. Мы пишем книги, потому что наши дети не интересуются нами. Мы обращается к анонимному миру, потому что наша жена затыкает уши, когда мы разговариваем с ней.
***
Ибо каждый человек страдает при мысли, что он исчезнет в равнодушной вселенной неуслышанным и незамеченным, а посему сам хочет вовремя превратиться во вселенную слов.

Но когда однажды (и это будет скоро) во всех людях проснется писатель, настанут времена всеобщей глухоты и непонимания.
***
Итак, что такое литостъ?

Литостъ — мучительное состояние, порожденное видом собственного, внезапно обнаруженного убожества.

Одно из обычных лекарств против собственного убожества

— любовь. Ибо тот, кто истинно любим, убогим быть не может.
***
Бог мой, сколько времени прошло с тех пор, как кто-то о чем-то ее спрашивал! Ей казалось, что прошла целая вечность! Единственный человек, кто постоянно распрашивал ее, был муж, ибо любовь — это постоянное вопрошание. Да, лучшего определения любви я не знаю.
***
Человек, пусть он и смертен, не может представить себе ни конца пространства, ни конца времени, ни конца истории, ни конца нации, он всегда живет в иллюзорной бесконечности.
***
Ее беда не в том, что дети злые, а в том, что она оказалась за пределами их мира. Человек не возмущается тем, что на бойнях забивают телят.

Телята вне человеческого закона, так же как и Тамина вне закона детей.
_____
Кундера "Книга смеха и забвения"

@темы: Литература, Цитаты

---

"Книжный вор" Зузака и "Когда Бог был кроликом" Уинман

Я читала эти две книги той зимой. Они были идеальны для моей зимы. Может, для чьей-то еще тоже подойдут.
Некоторые люди любят цепляющие трогательные романы, где главные героини - девочки. Вот эти два романа - грубо говоря - можно так охарактеризовать.
И там, и там есть девочки. Первая книга о нацистской Германии и девочке, которая, не умея читать, привязывала к книгам события - то умершего брата, то найденного еврея. Лизель удочеряет бедная семья, потому что на это раньше давали неплохое пособие. Она живет в семье, которая ее любит, терпит ее маленькие постыдные секреты. Отец читает с ней книгу гробовщика, а мать, крича во все горло, наотрез отказывается не_спасать врага народа. У нее есть мальчишка, который безумно ее любит, и есть несколько ребят, которым она надрала задницу. Еще есть война, шагающие вдоль улицы евреи, глядящие тоскливыми глазами, книги, которые горят из-за нелюбви Гитлера к ним. Есть партия, и конфеты, и женщина, "изо рта которой пахло хайльгитлером".
Вторая книга насквозь промокла в теме гомосексуальной любви, хотя это как-то даже не главная тема. Почитав комментарии, я обнаружила отвращение многих людей к книге и их фиксация на вышеуказанной теме, из-за чего я пришла к выводу, что надо тут же очертить это у себя.
Книга о гомосексуальной любви. О семье. О подругах, которые исчезают на полжизни, и о братьях, которые теряют память и желание вспоминать. Есть симулянты, есть кролик, которого назвали Богом. Есть какая-то трепетная нежность на фоне природы, скамейка в лесу, ребячество взрослых. Эксцентричные люди, отсутствие прямых обязательств и погружение. Иногда в себя, иногда взаимо.
Помню, что книги прекрасны, хоть и не всем, наверное, понравятся. Но я бы так же не сказала, что это просто книги, предназначенные для выжимания слез и сбора исключительно женской аудитории. И там, и там у авторов интересный и приятный слог. И там, и там история семьи и маленькой девочки, которая остается девочкой даже повзрослев.

@темы: <3, Литература

---

Стивен Кинг "Хладбище домашних животных"

Как-то много и часто я получаю от людей речи о том, что Стивен Кинг, дескать, хреново пишет, и вообще писака он фастфудовый, и все, что писал, уже двести раз написано. Возможно, дело в том, что моя семья любит Кинга, и это мне передалось. Возможно, дело в том, что все-таки я не делю литературу на фастфудную и гурманскую. Кинг писал за свою жизнь много - как очень банальные рассказы типа "Адовая кошка" и миллиард рассказов про мертвых, которые не поняли, что они мертвы, так и книжечки, прекрасно щекочущие мозги. У Кинга набита рука. Хоть он пишет про грязные трусы, кислый привкус во рту и истекающие мозги, они все реальны становятся в нашей башке. Поэтому Кинга я люблю. Если этот фастфуд можно пощупать, то я такое люблю.
Хладбище домашних животных я люблю за идею, вполне ощутимые про-языческие мотивы, потрясающе щекочущие нервы описания природы. Семья живет, есть там мама, папа, Гэдж, кот. Может, кто еще есть, только я уже не помню - читала давно, но вот в душу запало.
И есть кладбище. Детской рукой написано "Хладбище домашних животных". На этом Хладбище хоронят животных, и все их трупы похоронены кругами, которые все расширяются. Поговаривали, бывало, приходили ребята, а вместе с ними - их любимые питомцы, гадко-липкие, недавно мертвые, бродят, и смотрят как-то потусторонне. Ненормально.
Но, помимо животных, умирают еще и люди. Если слухи правдивы, можно ли вернуть не только животное, но и человека? Как будет смотреть этот человек? Приятно ли будет, щекотливо, станет ли пахнуть землей?
Мне было хорошо после прочтения. Хотелось оглядываться, но так всегда после Кинга.

@темы: Литература

---

Он спросил ее, отчего она такая молчаливая, и услышал в ответ, что она не удовлетворена их любовной близостью. Сказала, что он спал с ней, как интеллигент.
____
Кундера "Книга смеха и забвения"

@темы: хD, Литература, Цитаты

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра